— Ммм… не знаю. Мне кажется это нечестно.

— Ну и что…

Задергивает штору.

— Не хочу давать тебе выбор. Зачем тебе этот дурацкий выбор?! — голос вздрагивает срываясь на эмоции.

Вот сейчас вибрируя всем телом от его близости мне тоже так кажется, что к черту выбор!

— Зачем ты трогала камеры?..

Потому что мне стало обидно. Потому что мне показалось всё происходящее неправильным, потому что…

— Мне хотелось понять, кто ты. Спровоцировать.

— Поняла?

— Нет.

— В общем так…Я дам тебе выбор. Будь, пожалуйста, очень аккуратна с этой гранатой. Завтра, пока ты будешь на работе, камеры вернутся на свои места. Если ты снимешь их еще раз… Значит… — повисает внушительная паузы. — Я исчезну из твоей реальности. Совсем. Возьмешь такую гранату?

Не хочу…

— Женщины эмоциональны… — осторожно комментирую я.

— Вот именно поэтому выбирать лучше мужчине. Так что?

— Во мне твой маячок.

— Минута у хирурга… Не останется и шрама на память.

Горло удушливо сжимается. Мне кажется для меня уже тоже поздно. Я не хочу обсуждать эту тему! Чего я хочу?…

— А мы можем просто… — срывается мой голос.

— Можем, — не дает договорить он.

Сползает рядом с кроватью спиной по стене, присаживаясь на корточки.

— Мы можем практически всё.

Свешиваю кисть с кровати. Мне кажется даже воздух в этой комнате загустел от его присутствия. Машинально сжимаю кисть, пытаясь потрогать его. Он ловит мои пальцы в свои. Сжимает. Очень бережно. Я вспоминаю, что ладони у него сухие и горячие. Притягивая ближе, прижимает мое запястье к губам. Я чувствую как его холодит, от того, как он втягивает носом запах моей кожи. Ласково прикусывает за основание большого пальца. И это самое эротичное прикосовение, что случалось со мной! Зажмурившись, гашу стон.

Дело же наверное, не в прикосновении? Дело в мужчине…

— Ты меня дезориентировал… я не понимаю что происходит…

— Не понимай. Закрой глаза и иди куда веду.

— А что там?

— Там я. И если я позволю тебе “развязать глаза”, то мы туда не дойдем.

— Но мне очень одиноко, вот так в пустоте… с завязанными глазами. Ты то есть… то тебя нет…

— Я есть всегда. Но иногда мне нравится “отпускать твою руку”, чтобы ты терялась. И рассматривать тебя такой… Это очень красиво.

Уязвимой… я помню, да.

Выдергиваю руку.

— Это жестоко!

— Ну и что… Умеренная жесткость срывает броню. И ты можешь любоваться на то, что под ней.

— Я так не смогу.

— Граната в твоих руках.

— А ты… ты не можешь по-другому?

— Зачем?

— Для меня. Чтобы мне было комфортнее.

— Мне легче научить тебя чувствовать комфорт в моей системе координат, чем войти в твою.

— Очень честно.

— Да.

— И очень эгоистично.

— Опять — да.

— И от этого мне еще более одиноко, — вздыхаю я. — Я не смогу так, Кирилл. Побудь со мной немного. А потом уходи. И камеры возвращать не надо. Будем считать, я эту гранату взорвала прямо сейчас.

От того что я говорю это все внутри полыхает огнем и рвется. Но пока у меня есть еще хоть какие-то силы сопротивляться ему, надо это сделать. Завтра я об этом пожалею, однозначно.

Пауза затягивается. Воздух становится гуще, тишина звонче.

Плавая в тяжелых агонистический ощущениях, я закрываю глаза. Что-то в этом есть… есть в этом какой-то особенный кайф… Умереть можно от этой боли. Но и есть особенно удовольствие тонко чувствовать, что его это рвет не меньше!

Так тебе сталкер! Я тоже хочу твоей уязвимости!

Моё сердце колотится. Давай… Говори что-нибудь… уходи… делай что-то!

Хрипловатый смех.

- “Женщины эмоциональны…” Я передумал. Оставлю, пожалуй, гранату у себя. Не нужен тебе этот выбор.

И я с облегчением выдыхаю. Куда дальше? Что там за альтернативным поворотом? Какая странная игра…

Я выиграла этот раунд?

Слышу как он поднимается на ноги. Пиджак летит на кресло. В темноте я вижу, как мелькают белки его глаз, но лица рассмотреть не могу. Он присаживается мне в ноги на край кровати. Я застываю…

Его палец очень близко скользит от моей ступни. Медленно. Туда-сюда… Туда-сюда…

Кожу словно проминает вместе с простыней от этой близости. Тело пульсирует.

— А ты мне тоже снишься… Саша…

От этого простого признания я уплываю в тревожной эйфории куда-то внутрь себя.

Горячая ладонь неожиданно ложится на мою ступню. Зажмуриваюсь, кусая губы. Он поднимает ее, ставя себе на бедро. Пальцы не торопясь, обрисовывают косточки на щиколотке.

— Проводишь меня?

— Ты не останешься?

— Нет… Так просто секс ты не получишь, — в его голосе усмешка.

Мои глаза распахиваются.

— Не поняла.

— Поиграй со мной.

— Как?…

Я выпрашиваю секс? Отлично, Александра, просто отлично!

Это он специально выворачивает так! Чертов манипулятор… Но моё тело не против повыпрашивать.

— Завтра…. - возбужденно срывается его голос. — Ты будешь делать всё, что я скажу. И если…

— Нет!

— Да… И если ты сможешь доставить мне таким образом удовольствие, то обещаю…

— Это… за гранью!

— Ну и что. Несколько дней назад ты прекрасно справилась и мне показалось… тебя не расстроил результат. И если справишься завтра, то ночью ты получишь мои пальцы, вместо своих. А может и не только их.

— Не слишком ли ты самоуверен?

— Давай поверим?

— Ладно… Давай.

Вжимаю голову в плечи. Что сейчас будет? Страшнее секса ведь не будет ничего? А секс он мне не обещал…

Сердце прыгает внутри от того, как неожиданно он нависает надо мной. Меня продавливает от ощущений. Едва справляясь с дыханием. Перехватывает меня за подбородок, пальцы грубовато врезаются в щеки. Мои глаза закатываются от резко нахлынувшего возбуждения.

— Приоткрой рот… Да… Не закрывай…

Мои губы послушно размыкаются. Дыхание превращается в рваные хриплые стоны.

— Стягивай трусики…

Я вообще-то против. Но не уверена, что смогу произнести хоть слово! Сжимаю губы, чтобы сглотнуть слюну. Но его палец врезается в них, не позволяя сомкнуть их полностью. И я жалобно и возбужденно мычу, проходясь по нему языком и выгибаясь от возбуждения.

Или я не против?…

Голова ничего не соображает! Но пальцы уже цепляют мягкую ткань стягивая ее по бедрам. Закрывая глаза ловлю момент, вдыхая глубже его концентрированный запах. И если цена за это растекающееся удовольствие во мне всего лишь снять трусики… Да пожалуйста! От близости его губ лицо горит…Такими темпами я скоро начну стаскивать их на площади прилюдно в угоду ему!

— Прикоснись к себе… Ну… Давай… если ты кончишь для меня… я тебя поцелую… — едва касаясь ведет своими губами по моим, и снова рефлекторно выгибаясь, я пытаюсь удержать это прикосновение. Отстраняется…

Мои пальцы скользят по горячей мокрой плоти.

— Умница… — дразняще гладит губами меня возле моих. — Сильнее… еще… ты умеешь, я видел…

В моей голове взрывается от его горячих слов. Его большой палец скользит глубоко мне в рот. Губами я чувствую кольцо, как во сне и теряю грань с реальностью, отпуская себя. И взрываюсь в его руках, кусая этот палец и выгибаясь. Грубо сминает мои губы им. И это очень хорошо сейчас. А потом…

Его вкус смешивается с затухающими волнами моего удовольствия. И агрессивный возбужденный укус превращается в нежность…

Наши языки скользят мягко касаясь друг друга. Я чувствую, как он гасит беззвучные стоны возбуждения. А я не могу сейчас гасить свои. Я пробита этим откровенным удовольствием!

Отрывается. Слышу, как тяжело сглатывает.

— До завтра… Сладких снов, моя послушная девочка…

Хрипло… хрипло… хрипло!

Перехватываю за воротник тонкого пуловера. Притягиваю на секунду ближе, как преданная собака несколько раз глубоко вдыхая его запах. Пусть останется во мне! И толкаю в плечо, отстраняя от себя.

Отворачиваюсь и вырубаюсь.

Глава 29 — Верное решение

С утра просыпаюсь с щемящим ноющим ощущением в груди. Невыносимым. Я знаю его…